Йога и православие — различие или единство?

Цель йоги в духовной сфере

Йога предполагает осуществление духовных усилий человека с целью достижения единства с Высшим Существом.

Физические и дыхательные упражнения (хатха) помогают медитирующему обрести покой, освободиться от посторонних мыслей, не реагировать на внешние раздражители. Человек очищает свое тело от негатива, энергетических засоров. Выполненные приемы предположительно увеличивают энергетику тела, укрепляют нервную систему.

Следующая стадия — кундалини — направлена на подъем жизненной силы от позвоночника к голове.

Тот, кто прошел физический этап, начинает осознавать, что он уже не материальное тело. С таким религиозным багажом человек ощущает себя душой в материи и неотъемлемой частицей Верховной души, Бога (стадия гьяна).

Наивысшим достижением практикующего йогу является совершенство, т.е. единение с Богом (бхакти).

Такое состояние предполагает безвозмездное служение Богу из любви и преданности, обретение в этом счастья, что и является истинной целью учения.

Отношение православия к задаче индийского учения

Православие относится к йоге негативно. Христианство прокладывает путь к Богу через тяжелое преодоление страстей. Индуизм же предполагает, что в человеке уже заложено божественное совершенство, которое раскрывается в результате занятия йогой. Нужно только развить это качество.

Практикующий находится в эйфории, осознавая себя самодостаточным. Христианская аскетика считает такое состояние самообольщением. Человек думает, что он божественен. С этой мыслью он остается без Бога, поскольку его «божественное совершенство» имитируют темные силы.

Повторение древнего соблазна стать похожим на богов и есть ответ на вопрос, почему православным нельзя заниматься йогой.

Основные причины неприятия церковью

С точки зрения православной церкви, спортивные занятия направлены на улучшение физического состояния человека и не должны затрагивать душу. В то время как упражнения йоги завлекают тело, чтобы разрушить существующий духовный мир, заменить его другим состоянием. Если молящийся обращается к Богу, то медитирующий — к самому себе, что по смыслу является самогипнозом.

Выделяют ряд причин, по которым православие и йога несовместимы:

• практика самопознания расходится с основами христианства в познании Бога;
• учение не предусматривает раскаяния в поступках и покаяния;
• всепрощение подменяется равнодушием ко всему происходящему и становится привычкой;
• в ходе достижения наивысшего состояния медитации у человека постепенно останавливаются психические процессы;
• происходит исчезновение личности, способностей переживать;
• достижение душевного комфорта позволяет забыть о грехе.

Как православному относиться к йоге

Святейший Патриарх Кирилл «Я очень положительно отношусь к физкультуре и спорту, и вот почему: физическая культура направлена на развитие, на совершенствование нашего физического естества. И это действительно так, иначе мы не употребляли бы слово «культура» по отношению к спорту», – сказал Предстоятель Русской Православной Церкви, отвечая на вопросы молодых людей на встрече, организованной в рамках Всемирного русского народного собора и студенческого фестиваля «Вера и дело».

В то же время Святейший Патриарх Кирилл обратил внимание присутствовавших на другой аспект затронутой темы: «В современном профессиональном спорте есть нечто такое, что работает не на созидание личности, в том числе ее физической составляющей, а на ее разрушение. Поэтому, поддерживая занятия физической культурой и спортом, я одновременно имею некоторые критические замечания к тому, что происходит в сфере профессионального спорта, в том числе и в нашей стране».

Отвечая на вопрос о ставших довольно популярными в юношеской среде занятиям йогой и медитацией Святейший Патриарх Кирилл сказал: «Занятия йогой имеют две составляющие, одна из них – это физические упражнения. Специалисты по физкультуре могут дать точную характеристику этим упражнениям, и ничего плохого в самой технике этих упражнений не существует». Его Святейшество напомнил, что йога – вовсе не только лишь физкультура, она опирается на совершенно определенную религию и предполагает соответствующие духовные практики.

«Йога сопровождается медитацией, и вот к этому я отношусь с большой настороженностью», – отметил Святейший Владыка. Он подчеркнул, в частности, что при использовании такого рода практик может разрушаться национальное самосознание человека, его культурная идентичность.

«Посещая Индию и находясь в центре индуизма, я был поражен, встречая этнически русских людей, одетых в особые принятые там одежды; с кем-то из них я поговорил, и сам себе сказал: это не наши люди, это не россияне. Они живут другими ценностями, другими идеалами, у них другое мироощущение». Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл, обращаясь к молодежной аудитории, предостерег их от экспериментов с медитациями.

Иеромонах Серафим (Роуз): «Христианская йога»

Индийская йога известна на Западе уже много десятилетий, а в Америке она дала начало особенно многим культам, а также популярной форме физической терапии, цели которой предположительно далеки от религии. Почти двадцать лет назад французский монах-бенедиктинец написал о своем опыте превращения йоги в «христианское» учение; следующие описания взяты из его книги[6].

Индийская йога — учение, рекомендующее довольно аскетический, подчиненный дисциплине образ жизни, — состоит в управлении дыханием и в определенных физических позах, которые приводят к состоянию расслабления, способствующему медитации, при которой обычно применяется мантра, или священное изречение, которое помогает сосредоточиться. Сущность йоги не в самой дисциплине, а в медитации, которая является ее целью. Автор прав, говоря: «Цели индийской йоги — духовные. Можно приравнять к предательству забвение этого и сохранение только физической стороны этого духовного учения, когда люди видят в ней только средство достижения телесного здоровья и красоты» (стр. 54). К этому нужно добавить, что человек, занимающийся йогой только ради телесного здоровья, уже подготовляет себя к определенным духовным воззрениям и даже переживаниям, о которых он, несомненно, и не догадывается; об этом мы скажем подробнее впоследствии.

Тот же автор продолжает: «Искусство йоги заключается в том, чтобы погрузить себя в полное безмолвие, отбросить от себя все мысли и иллюзии, отвергнуть и позабыть все, кроме одной истины: истинная сущность человека — божественна; она есть бог, об остальном можно только молчать» (стр. 63).

Разумеется, эта идея не христианская, а языческая, но цель «христианской йоги» — использовать приемы йоги для совсем других духовных целей, для «христианской» медитации. Цель йоговских приемов, с этой точки зрения, сделать человека раскрепощенным (расслабленным), удовлетворенным, недумающим и пассивным, то есть восприимчивым к духовным идеям и впечатлениям. «Как только вы приняли позу, вы чувствуете, как ваше тело расслабляется, и вас наполняет чувство общего благосостояния» (стр. 158). Упражнения приводят к «необычайному ощущению покоя» (стр. 6). «Начнем с того, что человек ощущает общее раскрепощение, его охватывает прекрасное самочувствие, эйфория (блаженство), которая должна и которая вправду сохраняется на долгое время. Если наши нервы напряжены и натянуты до предела, упражнение даст им покой, и усталость как рукой снимет» (стр. 49). «Цель всех его (йога) усилий — заставить замолчать в себе думающее начало, закрывая глаза на всякого рода соблазны» (стр. 56). Эйфорию, которую приносит йога, «можно с полным правом назвать «состоянием полного здоровья», которое позволяет нам делать больше и лучше на человеческом уровне — для начала, а затем и на христианском, религиозном, духовном уровне. Наиболее подходящее слово для этого состояния — удовлетворенность, заполняющая тело и душу и предрасполагающая нас… к духовной жизни» (стр. 31). Это может изменить всю личность человека: «Хатха-йога благотворно влияет на характер. Один человек после нескольких недель упражнений признался, что сам себя не узнает и что все замечают перемену в его поведении и реакциях. Он стал более мягким и понимающим. Он спокойно относится к событиям и переживаниям. Он удовлетворен… Вся его личность претерпела изменение, и он сам чувствует, как она укрепляется и раскрывается, а из этого проистекает почти непрерывное состояние эйфории, или удовлетворенности» (стр. 50).

Но все это — только подготовка к «духовной» цели, которая не заставляет себя долго ждать: «Став созерцательной, моя молитва получила особую и новую форму» (стр. 7). Став необычайно спокойным, автор о он «почувствовал при погружении в молитву, при сосредоточении на ее содержании» (стр. 6). Человек становится «более восприимчивым к импульсам и побуждениям с небес» (стр. 13). «Практика йоги приводит к повышенной податливости и восприимчивости, то есть к раскрытию тех личных отношений между Богом и душой, которыми отмечен путь мистической жизни» (стр. 31). Даже для «ученика-йога» молитва становится «сладостной» и «охватывает всего человека» (стр. 183). Человек расслаблен и «готов затрепетать при касании Святого Духа, принять и приветствовать то, что Господь в Cвоей милости сочтет нас достойными испытать» (стр. 71). «Мы подготовим все свое существо к тому, чтобы оно было взято, было восхищено — и это, несомненно, одна из форм, даже высшая форма, христианского созерцания» (стр. 72). «С каждым днем упражнения, да и вся аскетическая дисциплина моей йоги прибавляет легкости, с которой благодать Христа притекает ко мне. Я чувствую, как растет мой голод по отношению к Богу, и моя жажда праведности, и мое желание быть христианином в полном смысле этого слова» (стр. 11).

Любой понимающий природу прелести, или духовного заблуждения (см. ниже, стр. 176–179), узнает в этом описании «христианской йоги» точные характеристики тех, кто духовно сбился с пути — или в сторону языческих религиозных опытов, или в сторону сектантских «христианских» опытов. То же стремление к «святым и божественным чувствам», та же открытость и готовность быть «восхищенным» неким духом, те же поиски не Бога, а «духовных утешений», то же самоопьянение, которое ошибочно принимается за «состояние благодати», та же невероятная легкость, с которой человек становится «созерцателем» или «мистиком», те же «мистические откровения» и псевдодуховные состояния. Это общие характерные признаки тех, кто впал именно в это состояние духовного заблуждения. Но автор «Христианской йоги», будучи бенедиктинским монахом, добавляет некоторые особые «медитации», которые показывают, что он мыслит полностью в духе римско-католических «медитаций» последних веков, с их свободной игрой воображения на христианские темы. Так, например, медитируя на тему рождественской мессы, он начинает видеть Младенца у Его Матери. «Я вглядываюсь, и больше ничего. Картины, идеи (ассоциации идей: Спаситель — Царь — Свет — Сияние — Пастырь — Младенец — и снова Свет) приходят одна за другой, проходят мимо… Все эти кусочки священной головоломки, взятые в целом, рождают во мне одну идею… безмолвное видение всего таинства Рождества» (стр. 161–162). Каждый, кто хоть немного знаком с православной духовной дисциплиной, увидел, что этот достойный жалости «христианский йог» умудрился попасть в ловушку, расставленную одним из мелких бесов, поджидающих таких искателей «духовных переживаний»: он даже не видел «Ангела света», а только дал волю своим собственным «религиозным фантазиям», порождениям сердца и духа, совершенно не подготовленных к духовной брани и к бесовским искушениям. Подобная «медитация» в наши дни практикуется в целом ряде католических монастырей и обителей.

Тот факт, что в конце книги помещена статья переводчика «Добротолюбия» на французский язык с приложением выдержек из «Добротолюбия», только лишь показывает пропасть, отделяющую этих дилетантов от истинной духовности Православия, которая совершенно недоступна современным «мудрецам», разучившимся понимать ее язык. Достаточным доказательством некомпетентности автора в понимании «Добротолюбия» является то, что он называет «сердечной молитвой» (в православных традициях она является наивысшей молитвой, которой сподобляются только очень немногие после долгих лет аскетической брани и школы смирения у истинно богоносного старца) простейший трюк: произнесение слогов в унисон с сердцебиением (стр. 196).

Ниже мы полнее прокомментируем опасности «христианской йоги», когда будем отмечать в ней черты, общие с другими формами «восточной медитации», которые предлагаются сегодня христианам.

Я страдаю болезнью позвоночника. Врач посоветовал заняться йогой. Говорит, в йоге есть комплекс упражнений, который помогает при моей болезни. Но, насколько мне известно, все упражнения в йоге направлены на достижение какого-то духовного эффекта. Я человек православный, регулярно хожу в Церковь и не намерен погружаться в изучение чуждой мне религии. В то же время я знаю, что многие из упражнений современной гимнастики взяты именно из йоги. Где же та грань, за которой физические упражнения превращаются в духовные? Петр

Отвечает Дмитрий ПЕТРОВСКИЙ, сотрудник Секретариата по межправославным отношениям ОВЦС:

– Уважаемый Петр! Йога зародилась в индуизме и буддизме как совокупность духовных и физических практик. Цель йоги — управление психикой и психофизиологией человека ради достижения более возвышенного психического и духовного состояния. Согласно философии индийского дуализма в мире действуют два начала: материя и дух. Жизнь получается в результате соединения этих двух субстанций, которые совершенно разнородны, но не сознают своей разнородности и притягиваются друг к другу. Стоит душе человека ясно осознать всю отличность своей природы от природы материи и глубоко проникнуться этим сознанием, как она освободится от связи с телом и после смерти растворится в духовной субстанции. Поэтому некоторые называют йогу искусством смерти.

Казалось бы, аскетика Православия и аскетика йоги созвучны, но на самом деле разница принципиальная. Мысль о теле как темнице души, несомненно, имеет языческое происхождение и в корне противна христианству, утверждающему, что тело — храм Духа Святого, и проповедующему телесное воскресение.

Все направления йоги основаны на допущении, что люди могут своими действиями достичь единства с Абсолютом. В целом йога предлагает человеку ложный путь самосовершенствования — путь, на который увлек диавол первого человека Адама, соблазнив его возможностью стать Богом.

Одна из систем йоги — хатха-йога — сосредоточена на очищении тела, приводящем к очищению ума и жизненной энергии. Хатха-йога включает в себя специально подобранный комплекс тренировочных поз, сопровождаемых определенным дыханием. Разные упражнения укрепляют разные части тела и органы. В настоящее время хатха-йога в ее многочисленных вариациях представляет собой стиль йоги, наиболее часто ассоциируемый с понятием «йога».

На вопрос о допустимости йоги как чисто физической практики нет сформулированной церковной позиции, существуют только личные мнения. Одни считают, что Православие и йога несовместимы, другие не видят ничего предосудительного в том, чтобы использовать некоторые позы в целях оздоровления. Действительно, йога — очень эффективная оздоровительная система, но эффективна она именно благодаря своей комплексности и укорененности в определенной духовной традиции. Ее популярность у нас понятна — в христианстве не сохранилось такой методически проработанной физической системы. Кроме того, большинство современных учителей йоги подают ее как внерелигиозную (или всерелигиозную) систему упражнений, ведущую к оздоровлению, самосовершенствованию, самое большее — к некоему абстрактному «просветлению».

И все-таки, осваивая технику различных поз, вы неизбежно начнете погружаться в их духовный смысл. В подавляющем большинстве случаев современная йога, практикуемая в нашей стране, — это подражание дилетантов дилетантам. Поэтому, чтобы понять смысл упражнений, вам придется читать дополнительную литературу. При этом вы невольно будете подвергать свое сознание воздействию той языческой философии, которая сегодня затуманила разум многих людей.

В России и, в частности, в Москве, несмотря на чрезмерную рекламу курсов и школ йоги различных направлений и степеней сложности, очень мало специалистов, готовых преподать йогу именно как целостную систему. А редко встречающиеся профессионалы уже сделали свой духовный выбор — не в пользу Православия. Общение с такими учителями для души небезопасно. Индуизм совсем не любвеобилен по отношению к другим религиозным практикам, и, если заниматься у серьезных специалистов, они рано или поздно поставят перед вами вопрос о духовном выборе. Для них, живущих в этой традиции, естественно, что для дальнейшего роста необходимо соблюдение религиозных ритуалов. Если православный человек займется классической йогой, ему, чтобы остаться православным, неизбежно придется противостоять всему культурно-историческому и духовному фону, который несет чуждая для него традиция. Это непросто.

Я не утверждаю, что невозможно заниматься йогой только как гимнастикой. Множество лечебно-оздоровительных синтетических систем основывается на позах йоги. Например, гимнастика Поля Брэгга, пилатес и прочее. Какой комплекс упражнений выбрать? Каждый подобный вопрос должен решаться индивидуально. Рекомендацию врача заняться йогой необходимо обсудить с духовником, который, зная вас и ваши склонности, сможет определить степень возможной опасности упражнений конкретно для вашей духовной жизни. Мы, как христиане, призваны к свободе, а не к анархии духа.

Поэтому «все мне позволительно, но не все мне полезно» (1 Кор. 6: 12).

Так часто, приходится слышать о том, что хатха йога, не имеет отношения к индуизму, и ее можно использовать как альтернативу фитнесу, даже православным христианам. Вот что отвечает на этот вопрос архимандрит Рафаил Карелин: Хатха-йога у себя на родине не рассматривается изолированно от общей системы йоги, включающей в себя раджи-йогу и джняна-йогу, в которых содержатся религиозные, космологические и антропологические представления шиваизма. В хатха-йоге также есть учение о всемирной энергии – пране, о духовных центрах, расположенных в позвоночнике и головном мозге человека, об энергетическом депо в солнечном сплетении и так далее. При этом хатха-йога уделяет особое внимание сексуальной энергии человека и возможности ее трансформирования. Все это, безусловно, несовместимо с христианством. Затем в хатха-йоге, как один из важнейших элементов, присутствует активное воображение. Йог должен упражняться в умении создавать яркие зрительные образы. Это также в корне противоречит христианской аскетике, которая предупреждает, что к воображению близок мир страстей и потому к нему легко присасываются, как паразиты, демонические силы. Контроль над своим сознанием, который у христианских подвижников называется трезвением,– это главным образом борьба с воображением. Следующим обязательным упражнением, как для хатха-йоги, так и для других йогических систем, является медитация. Это сосредоточение на определенных идеях или повторение мантр – изречений. Медитация основана на шиваистской антропологии, а именно на представлении о том, что человеческий дух по природе тождествен абсолюту, и поэтому медитация является заменой молитве или молитвой, обращенной к самому себе. Ваши инструкторы называют это аутотренингом. На самом деле это тайный вид самообожествления: йог имеет дело с самим собой. Если он произносит имена богов, то это только модификация абсолюта, а так как он считает себя единосущным абсолюту, то это рабочая модель самого себя. Человек, занимающийся или даже занимавшийся медитацией, с большим трудом учится молитве. Ему кажется, что в молитве действует не личностный Бог, а его собственная энергия, являющаяся творческой силой, и он через слова молитвы сосредотачивает и направляет ее. Христианин в молитве чувствует нечто противоположное состоянию йога, а именно свою ограниченность и скудость, и обращается вовсе не к каким-то скрытым резервам своего духа, а к Богу – живой Личности, к Богу, с Которым он связан не природой, а любовью. Он не возбуждает и не раздражает тех психических центров, о которых учит йога, не трансформирует посредством воображения свою сексуальную энергию, а, очищая ум и сердце от образов, помыслов и страстей, просит помощи у Бога. Молитва совершается и исполняется силой Божественной благодати, то есть силой, лежащей за пределами человеческой природы. Что касается мантр, то если даже в их тексте не присутствуют имена языческих божеств, то подразумевается, что они обращены к ним: ведь взяты мантры из священных ритуальных книг индуизма. Поэтому, читая их, человек включается в духовное поле Вед и Упанишад, в мир существ, которых йоги считают модальностями единого брахмана, которых оккультисты называют космическими духами и посредниками, а христиане – демонами. Йога создала у вас ложные психические установки и комплексы, поэтому вы воспринимаете христианство в искаженном виде – через тонкую призму языческих понятий, отчего и перестали его понимать. Если угодно, это можно назвать «эго-христианством».

Возможно ли обойти запрет

Существует такое учение, как христианская йога, последователи которого утверждают, что оно состоит в полном безмолвии, уходе от мыслей и иллюзий для понимания одной истины — человек божественен. А целью приемов учения является раскрепощение и удовлетворение человека. Эйфория позволяет ему совершать хорошие поступки на человеческом уровне, а затем — на духовном, христианском.

Сами последователи йоги ссылаются на заповедь Христа: «Возлюби Верховного Господа всем сердцем, разумом, всем своим существом и выполняй Его волю».

Патриарх Московский Кирилл, отзываясь о йоге, отметил, что православным нужно воздержаться от подобных занятий. Для укрепления здоровья существуют другие виды спорта без психологического подтекста. Он уточнил, что эта практика относится к языческим.

Почему православным нельзя заниматься йогой

Подведя итог из вышесказанного нужно отметить что православным верующим нельзя заниматься йогой:

• Эта практика является традицией другой веры. Она значительно отличается от традиций православных христиан.
• В этой практике нет покаяния, которое присутствует в христианской вере. Как известно источником всех болезней является грех, а искупление даже 10 смертных грехов в православии человека происходит исключительно через покаяние.

Лучшая статья для Вас, переходите: Новый Завет Кассиана Безобразова

Именно поэтому практикой не рекомендуется заниматься православным христианам.

Господь всегда с Вами!